В европейской философии доказательства существования Бога являются необходимыми для осмысления связи бытия и мышления. Эта тема волнует умы выдающихся мыслителей на протяжении тысячелетий. Не минула и великого немецкого мыслителя Эммануила Канта - основоположника немецкой классической философии. Существуют классические доказательства о существовании Бога. Кант подверг их исследованию и жестокой критике, при этом желая истинного христианства, не лишённого разума.

Предпосылки критики

Хочется отметить, что между временем Канта и Фомы Аквинского, чьи доказательства признаны церковью классическими, прошло пятьсот лет, в течение которых наступили значительные изменения в жизни. Трансформировалось общество и сам человек, были открыты новые законы в естественных областях познания, которые смогли объяснить многие природные и физические явления. Шагнула вперёд и философская наука. Естественно, что логически правильно выстроенные Канта, рождённого пять сотен лет спустя, удовлетворить не могли. На самом деле доказательств намного больше.

В своих работах Кант приходит к удивительным заключениям, касающимся внутреннего мира человека. Если при изучении внешнего мира человек понимает, что во Вселенной действуют определённые законы, способные объяснить природу многих явлений, то при изучении моральных законов он сталкивается с тем, что о духовной природе не знает ничего и только делает предположения.

Рассматривая с философских позиций доказательства о существовании Бога, Кант сомневается в их обоснованности с точки зрения своего времени. Но он не отрицает само существование Бога, он, скорее всего, критически относится к методам доказывания. Он утверждает, что духовная природа была и остаётся неизученной, непознанной. Граница познания - это, по мнению Канта, главная проблема философии.

Даже если мы возьмём наше время, когда естественные науки сделали невиданный скачок: открытия в физике, химии, биологии и других науках, то в духовном плане всё остаётся на уровне предположений, как во времена Канта.

Пять доказательств

Фома Аквинский выбрал правильно построенные логические доказательства о существовании Бога. Кантом они были сведены к трём: космологическое, онтологическое, теологическое. Исследуя их, он критикует существующие, и вводит новое доказательство - моральный закон. Это вызвало противоречивую реакцию мыслителей. Назовём эти пять доказательств.

Первое

Всё в природе движется. Но любое движение не может начаться само по себе. Необходим начальный побудитель (источник), который сам остаётся в покое. Это есть высшая сила - Бог. Другими словами, если во Вселенной существует движение, значит, кто-то должен был его начать.

Второе

Космологическое доказательство. Любая причина порождает следствие. Нет смысла искать предыдущего, так как беспричинная причина или первопричина - это и есть Бог.

Третье

Любой предмет во Вселенной вступает во взаимосвязь и взаимоотношение с другими предметами, телами. Невозможно найти все предшествующие взаимоотношения и взаимосвязи. Должен быть независимый и самодостаточный источник - это и есть Бог. Это доказательство Кант представлял как продолжение космологического.

Четвёртое

Онтологическое доказательство. Абсолютным совершенством является то, что есть в представлении и действительности. Его принцип к сложному от простого - вечное движение к абсолютному совершенству. Именно им является Бог. Кант заявлял, что нельзя представлять Бога всесовершенным только в нашем сознании. Он отвергает это доказательство.

Пятое

Теологическое доказательство. Всё в мире существует в определённом порядке и стройности, возникновение которых невозможно само по себе. Это заставляет предположить, что существует некое организующее начало. Это и есть Бог. Платон и Сократ видели в устройстве мира Это доказательство принято называть библейским.

Доказательство Канта

Нравственное (духовное). Проведя критический разбор и доказав ошибочность классических доказательств, философ открывает совершенно новое, что даёт, к удивлению самого Канта, шесть доказательств существования Бога. Его никто до нашего времени не может ни подтвердить, ни опровергнуть. Краткая суть его в следующем. Совесть человека, живущая внутри его, содержит закон нравственный, который человек не может творить сам, он также не возникает из соглашения между людьми. Наш дух тесно связан с Богом. Он независим от нашего желания. Творец этого закона - высший законодатель, независимо от того, как мы его называем.

За его соблюдение человек не может желать награды, но она подразумевается. В нашем духе высшим законодателем заложено, что добродетель получает высшую награду (счастье), порок - наказание. Соединение нравственности со счастьем, дающимся человеку в награду - вот высочайшее благо, к которому стремится каждый человек. От человека не зависит соединение счастья с нравственностью.

Религия как подтверждение Бога

Все земные народы имеют религию, верят в Бога. Об этом говорили Аристотель и Цицерон. Вместе с этим существует семь доказательств существования Бога. Кант это утверждение опровергает, заявляя, что мы не знаем всех народов. Всеобщность понятия не может служить доказательством. Но в то же время он говорит о том, что это подтверждает существование нравственного закона, что в каждой душе живёт вера в Бога, в независимости от расы, климата, в котором проживает человек

Кант и вера

Из биографии Канта видно, что он относился к религии с абсолютным равнодушием. С детства он воспитывался на понимании веры (лютеранства) в духе пиетизма - распространённого в то время движения, которое возникло в Германии в конце XVII века как протест против перерождения лютеранства. Был против церковных обрядов. Пиетизм основывался на убеждении в предмете веры, знании Священного писания, нравственном поведении. Впоследствии пиетизм вырождается в фанатизм.

Детское пиетистское мироощущение он впоследствии подвергает философскому анализу и жестокой критике. Прежде всего досталось Библии, которую Кант считал не более чем древним текстом. Дальше подвергается критике такое понятие, как «спасение». Лютеранство, как течение христианства, ставит его в зависимость от веры. Кант воспринимает это, как недостаточно почтительное отношение к разуму человека, ограничению его самосовершенствования.

Хочется сразу отметить, что философские доказательства о существовании Бога, Кантом открытые в том числе, являются предметом европейской философии и папского христианства. В православии попыток доказать существование Бога не предпринималось. Так как вера в Бога - это предмет личных убеждений человека, поэтому никаких доказательств не требовалось.

Докритический период Канта

В первую половину жизни или, как называют это время биографы, в докритический период, ни о каких доказательствах существования Бога Эммануил Кант не думал. Он был полностью поглощён естественнонаучными темами, в которых он делает попытку толкования строения Вселенной, происхождения мироздания с точки зрения ньютоновских принципов. В основной своей работе «Всеобщая естественная история и теория неба» он рассматривает зарождение Вселенной из хаоса материи, на которую действуют две силы: отталкивания и притяжения. Зарождение её с планетами, со своими законами развития.

Исходя из слов самого Канта, он старался не вступать в противоречия с требованиями религии. Но его основная мысль: «Дайте мне материю, и я построю из неё мир…» - это дерзновение поставить себя равным, с точки зрения религии, Богу. Рассмотрения доказательств существования Бога и их опровержения Кантом в этот период жизни не было, это пришло позднее.

Именно в это время Канта увлекла философская методология, он искал способ превратить метафизику в точную науку. Среди философов того времени существовало мнение, что метафизика становится сродни математике. Именно с этим не соглашался Кант, определяя метафизику как анализ, на основе которого определяются элементарные понятия человеческого мышления, а математика должна быть конструктивна.

Критический период

В критический период были созданы его самые главные работы «Критика чистого разума», «Критика практического разума», «Критика способности суждения», где Иммануил Кант доказательства существования Бога подвергает анализу. Как философа его интересовали, прежде всего, вопросы осмысления бытия и самого предмета существования Бога, выдвинутые в философской теологии выдающимися мыслителями прошлого, такими как Аристотель, Декарт, Лейбниц, богословами-схоластиками, а именно Фомой Аквинским, Мальбраншем. Их было достаточно много, поэтому классическими принято считать пять основных доказательств, изложенных Фомой Аквинским.

Ещё одно сформулированное Кантом доказательство существования Бога кратко можно назвать законом внутри нас. Это нравственный (духовный закон). Кант был потрясён этим открытием и стал искать начало этой могучей силы, которая заставляет человека претерпевать самые ужасные душевные муки и забывать про инстинкт самосохранения, даёт человеку невероятную силу и энергию.

Кант пришёл к выводу, что ни в чувствах, ни в разуме, ни в природной и социальных средах Бога нет, как нет в них механизма порождения морали. Но он есть в нас. За несоблюдение его законов человека обязательно ждет наказание.

Третья глава романа носит название «Седьмое доказательство». Что же именно подлежит доказательству? Текст первых глав не оставляет никаких сомнений: речь идет о доказательствах бытия Бога.

Вот эта знаменитая сцена:

Но, позвольте вас спросить, - после тревожного раздумья спросил заграничный гость, - как же быть с доказательствами бытия божия, коих, как известно, существует ровно пять?

Увы! - с сожалением ответил Берлиоз, - ни одно из этих доказательств ничего не стоит, и человечество давно сдало их в архив. Ведь согласитесь, что в области разума никакого доказательства существования бога быть не может.

Браво! - вскричал иностранец, - браво! Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу. Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!

Доказательство Канта, - тонко улыбнувшись, возразил образованный редактор, - также неубедительно. И недаром Шиллер говорил, что кантовские рассуждения по этому вопросу могут удовлетворить только рабов, а Штраус просто смеялся над этим доказательством.

Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки! - совершенно неожиданно бухнул Иван Николаевич.

Предложение отправить Канта в Соловки не только не поразило иностранца, но даже привело в восторг.

Именно, именно, - закричал он, и левый зеленый глаз его, обращенный к Берлиозу, засверкал, - ему там самое место! Ведь говорил я ему тогда за завтраком: "Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! Оно, может, и умно, но больно непонятно. Над вами потешаться будут".

Удивительно, что НИ ОДИН булгаковед не заинтересовался вопросом о том, за что же собственно Канту грозили Соловки. Даже в «булгаковской энциклопедии», где Канту посвящено 7 колонок, его доказательство снова лишь упоминается, но не излагается.

Хуже того, атеистические школьные учебники нагло и беззастенчиво просто морочат детям головы. Они не стесняясь врут, будто «Достоевский понимал Бога не как чудотворца, а как проявление высшей нравственности, категорического императива, как называл это Кант» . Ну, зачем Достоевского в «бесы» записывать? Ведь подобное «богословие» Достоевский влагал именно в уста «бесов»: «В бога учитель наш веровал. «Не понимаю, почему меня все здесь выставляют безбожником? - говаривал он иногда, - я в Бога верую, mais distinguons, я верую, как в существо, cебя лишь во мне сознающее», - говорил Степан Верховенский о своем учителе (Бесы. 1,9).

И Кант не сводил Бога к «проявлению высшей нравственности». Бог Кантом полагается настолько выше мира людей, что для Канта из этой запредельности Бога следует ненужность обрядов и молитв: ведь человеческие действия могут влиять только на то, что находился в этом мире, а не за его пределами… Для Канта Бог не «нравственный закон», а Законодатель этого закона. По отношению же к материальному миру Бог Канта – Творец: «высшая причина природы, поскольку ее необходимо предположить для идеи высшего блага, есть сущность, которая благодаря рассудку и воле есть причина (следовательно, и творец) природы, то есть Бог» .

Для Канта не Бог есть «проявление нравственности», а ровно наоборот: в существовании нравственности он видел проявление Бога. Бог – выше нравственного опыта человека. Человеческий нравственный опыт есть лишь окошко, просвет в мире обыденной несвободы, позволяющий увидеть Нечто гораздо более высокое. Само существование нравственности есть лишь указатель на существование человеческой свободы, а вот уже факт нашей свободы есть указание на то, что мир не сводится к хаотической игре атомов.

Подробнее ход кантовской мысли будет изложен в Приложении. Основное в кантовской конструкции – обнажение логически необходимой связи между человеческой свободой и существованием Бога. Если нет над-космического Бога, то непонятно, как человек может быть свободен в космосе, насквозь и накрепко прошитом причинно-следственными нитями.

Воланд не одобрил этого доказательства. Ему вообще не по нраву человеческая свобода. Вся история появления Воланда в Москве – это обнажение коренной несвободы людей. Да и как быть этой свободе у тех людей, которые сами перерезали пуповину, соединяющую их с миром Высшей Свободы?

Атеисты Воланду тоже не по нраву: «он испуганно обвел глазами дома, как бы опасаясь в каждом окне увидеть по атеисту» (гл. 1). Воланду недостаточно атеизма. Он хочет видеть вокруг «инженеров с копытом» . Ему нужно превращение атеистов в колдунов и сатанистов. Это путь Маргариты, которая в конце восклицает «Великий Воланд!» (гл. 30). Поэтому Воланд себя самого предъявляет как «седьмое доказательство».

Но и Булгаков использует Воланда как доказательство. Когда Булгаков только приступил к работе над романом, то первая же его глава носила название «Шестое доказательство» (о кантовском доказательстве тогда еще Булгаков не упоминал).

Более того, именно в Воланде он видит главное действующее лицо всего романа. В обращении к “Правительству СССР” 28 марта 1930 года он называет свой труд “роман о дьяволе”. Дьявол выписан столь живо и реалистично, что Д. С. Лихачев как-то заметил, что после “Мастера и Маргариты” по крайней мере в бытии дьявола сомневаться нельзя.

Булгаков построил книгу так, что советский читатель в «пилатовых главах» узнавал азы атеистической пропаганды. Но автором этой узнаемой картины оказывался… сатана. Это и есть «доведение до абсурда», reductio ad absurdum. Булгаков со всей возможной художественной очевидностью показал реальность сатаны. И оказалось, что взгляд сатаны на Христа вполне совпадает со взглядом на него атеистической государственной пропаганды. Так как же тогда назвать эту пропаганду? Научной или...? Оказывается, в интересах сатаны видеть во Христе идеалиста-неудачника. А, значит, чисто-«научного» атеизма нет. Атеизм – это просто хорошо замаскированный (или забывший о своем истоке) сатанизм.

Два вывода из «Мастера и Маргариты» напрашиваются довольно очевидно. Первый – что за атеистической пропагандой реет тень люциферова крыла. Второй позволю себе выразить словами рок-певца Виктора Цоя: «Если есть тьма – должен быть свет!».

Этот ход мысли можно проиллюстрировать двумя примерами.

В конце 20-х годов по России распространился следующий анекдот:

В школе у первоклашек учительница проводит урок по атеистическому воспитанию. Она пояснила детям, что бога нет, что его попы и буржуи придумали, чтобы им было легче рабочий класс эксплуатировать. В конце урока следует закрепление пройденного материала. Учительница просит малышей: «Ну что, дети, все поняли, что Бога нет?». Ребятишки подтверждают: «Поняли!» – «А теперь, дети, сложите ваши пальчики вот так (учительница показывает фигу) и поднимите ваши руки к верху!». Все дети это делают, и только один мальчик остается сидеть как прежде. – «Ванечка, а ты почему руку не поднял?» – «Так Марьванна, если там никого нет, то кому мы все это показываем?!».

На философском языке сюжет «Мастера и Маргариты» изложил Н. А. Бердяев. По его мысли именно из неизмеримого могущества зла в мире следует бытие Бога. Ведь если зла так много, и тем не менее встречаются редкие островки света – значит, есть что-то, не позволяющее тайфуну зла переломить тростники добра. Есть какая-то более могущественная сила, которая не позволяет океанскому прибою размыть прибрежные пески. У сил добра, столь редких в мире сем, есть тайны стратегический резерв – в мире Ином. Небесконечность могущества зла есть доказательство бытия Бога…

Конечно, чтобы понять любое доказательство, надо иметь культуру мысли. Самое строгое, красивое и логически выверенное математическое доказательство будет непонятно для человека, не владеющего языком математики. Аргументы, убедительные для профессионального историка или филолога, оставят равнодушными тех, чей круг чтения ограничен томами Фоменко и Мулдашева. Булгаков писал для своих – для «белых». Шариковы могли воспринимать лишь поверхностную мишуру, карнавальную смехотворность его романа. Те, кто попримитивнее, возмущались этой сатирой; те, в чьей крови все же были гены «водолаза» - радовались ей.

А вот духовные родственники Булгакова – белая церковная интеллигенция - смогла прочитать его роман как произведение христианское. Об этом говорит то, что в ведущем культурно-богословском издании русского зарубежья – парижском журнале «Вестник Русского студенческого христианского движения» - за 25 лет после публикации булгаковского романа появилось пять статей о «Мастере и Маргарите». Все они были положительные.

Краткая история философии [Нескучная книга] Гусев Дмитрий Алексеевич

6.3. Пять доказательств существования Бога

Схоластика, которая пыталась примирить веру и разум, оставила нам несколько доказательств существования Бога. Возможно, что некоторые из них были созданы еще в античности, и средневековая мысль опиралась поэтому на предыдущую философию, однако окончательно сформулированы и разработаны они были именно в схоластике.

Онтологический (от греч. ontos – сущее, logos – учение, онтология – учение о бытии) аргумент представляет такое рассуждение. Бог – по определению (т. е. это вытекает из самого понятия «Бог») – абсолютное совершенство. Ведь если бы Бог не был абсолютным совершенством, то он автоматически не мог бы быть Богом. Далее зададимся таким вопросом: не существовать, не быть, не являться, отсутствовать – это все признаки совершенства или несовершенства? Конечно же, это признаки несовершенства. Или, говоря иначе, абсолютное совершенство включает в себя много признаков, среди которых находится и признак наличия, существования, бытия, ведь если бы этого признака не было, то тогда абсолютное совершенство не могло бы быть самим собой. Итак, Бог – это абсолютное совершенство, а не существовать, не быть – это признак несовершенства, следовательно, Бог не может не существовать.

Психологический аргумент следующий. Мы мыслим Бога, значит, он существует, ибо нельзя мыслить то, чего нет, никогда не было и не может быть вовсе. Ведь все, что есть в нашем сознании (мысли, понятия, образы), попало туда из внешнего мира, который мы видим, слышим, осязаем и по поводу которого имеем в своем уме какие-то представления. Если бы у некоего человека, допустим, не работал бы ни один орган чувств, то есть его ничто не связывало бы с окружающим миром, не было бы ни одного канала, по которому он мог бы получать информацию о том, что вне его что-то существует, тогда его сознание было бы абсолютно темным и пустым: ни одной мысли и ни малейшего представления не могло бы появиться в нем. Мы потому что-либо думаем, представляем или воображаем, что каждодневно, будучи живыми существами, воспринимаем все окружающее нас. Наше сознание поэтому является как бы отражением всего, что существует и происходит во внешнем мире. Стало быть, в нашем уме должно быть все, что существует вне нас, и если мы что-либо мыслим или представляем, то оно существует не только в нашем сознании, но и в действительности, а значит, невозможно мыслить то, чего никогда вообще в принципе не существует и не может существовать.

Можно возразить: а как же всякие фантазии, мечты, нереальные вымыслы и все прочее? Например, можем же мы представить себе Змея Горыныча, однако не значит же это, что он действительно существует. Но откуда в человеческом уме взялся образ этого существа? Неужели он возник абсолютно из ничего, на пустом месте? Люди видели сверкающие в небе молнии, слышали раскаты грома, их ужасали лесные пожары, и они оборонялись от хищных животных – лающих, воющих, со страшными клыками и горящими глазами, и, возможно, все это соединилось в их сознании, породив образ Змея Горыныча. Пусть он и не существует точно таким, каким люди себе его представляют, но мы видим, что этому образу в человеческом сознании все же нечто соответствует в окружающем мире, а стало быть, это представление появилось не на абсолютно пустом месте. Этот пример, возможно, грубый, но он – всего лишь иллюстрация для утверждения о том, что нельзя представлять или мыслить то, чего абсолютно нигде, никак и никогда нет. Мы мыслим Бога, в нашем уме слишком устойчиво и стабильно понятие о нем, значит, вне нас что-то реально существующее этому представлению соответствует, и пусть оно существует не совсем так, как мы его себе представляем, главное, что оно не может не существовать вовсе. Достаточно обратить внимание на то, что все, без сомнения, народы, жившие в разные времена и в разных местах, совершенно не сговариваясь друг с другом, необыкновенно настойчиво и упорно говорили о существе бесконечном, всемогущем и абсолютно добром. Неужели же эти рассуждения возникли на пустом месте?

Космологический аргумент: у каждой вещи есть своя причина, по которой она и появилась на свет, ведь в противном случае придется предположить, что нечто возникает из ничего. Но и у самой этой причины тоже есть своя какая-то причина. Двигаясь по огромной цепочке причин в прошлое, мы доходим до первопричины, которой ничто не предшествовало и которая ниоткуда не взялась, потому что существовала вечно. Мы видели, как много в античности говорили о первоначале – той основе мироздания, которая неизменна и единственным своим неотъемлемым свойством имеет вечное существование, в силу чего и может быть названа истинным Бытием. Вообще из самого факта наличия мира вытекает обязательное присутствие чего-то вечно существующего, так как его отсутствие непременно означало бы невозможность самого мироздания. В Средние века эту первопричину стали рассматривать как потустороннего Бога, который и есть основа, источник и начало всего существующего. Аргумент называется космологическим, потому что рассуждает о происхождении мира (мир – это космос). Если у всего на свете есть причина, то и у космоса (мира) в целом тоже есть своя некая причина, которая, несомненно, первична по отношению к нему и более совершенна, чем он. Но что может быть больше и совершеннее, чем все бескрайнее мироздание? Только Бог.

Телеологический (от греч. teleos – цель) аргумент предлагает нам посмотреть вокруг себя и отчетливо увидеть, что окружающий мир упорядочен и гармоничен, устроен необычайно правильно, грамотно, разумно или целесообразно. Все в нем происходит ритмично, в строгой последовательности, будто запрограммировано: день сменяется ночью, а ночь – днем и так далее. Планеты, звезды и целые галактики движутся на небесной сфере необыкновенно упорядоченно, с точностью часового механизма. Медленно и верно идут они по одним и тем же траекториям и орбитам, неизменными путями возвращаются в исходные точки и продолжают свой ход, так что мы можем совершенно точно рассчитать положение любого небесного тела в какой угодно момент времени.

Нет, наверное, человека, который стал бы утверждать, что наш мир представляет собой не порядок, а хаос. А если кто и настаивает на последнем, то, наверное, оттого, что невнимательно смотрит на окружающее, не может, а скорее не хочет увидеть вечную стабильность и гармонию происходящего. Все вокруг будто бы подогнано с тонким и безупречным расчетом, так что мироздание представляет совершеннейший механизм, действующий вечно и безотказно.

Если мы бросаем в весеннюю землю маленькое семечко, то оно неизменно пускает в нее свои корешки, чтобы пить влагу и впитывать в себя силу земли, а листьями тянется к солнцу, поглощая его неиссякаемую энергию и дыша теплым летним воздухом, чтобы крепнуть и расти, а на исходе лета уронить сотни тысяч таких же семян, одним из которых оно было раньше, несущих в себе миллионы грядущих жизней. Если бы мир был хаосом, мы не могли бы питать твердой уверенности в том, что завтра солнце взойдет на востоке, что весеннее тепло через пару месяцев растопит снег и можно будет возделывать поля, собрав с них осенью урожай. Если бы отсутствовала стабильность во всем происходящем, жизнь была бы невозможна вовсе. Попробуйте сказать, что наше существование не отличается неизменной упорядоченностью, что любая человеческая жизнь не протекает по одному и тому же сценарию и по единым для всех законам.

Каждый из нас рождается, растет, взрослеет, стареет и умирает. Кто из людей не испытывал радость удач и горечь поражений? Кто смог избежать в своей жизни надежд и отчаяний, благородных порывов и грешных мыслей? Кто не стремился к счастью и никогда не ведал любви? Найдите хотя бы одну девочку на всем белом свете, которая, превратившись в девушку, не влюбилась бы в какого-нибудь юношу и не жаждала бы ответного чувства, чтобы, соединившись с ним, подарить жизнь новым поколениям девочек и мальчиков, которые позже в точности повторят путь своих предшественников.

При взгляде на мировой порядок невольно возникает вопрос: могла ли неразумная, а тем более неживая материя сама по себе так правильно и разумно устроиться? Не могла! Значит, необходимо предположить наличие некоего разума, подобного нашему, только гораздо более совершенного и предельно могущественного, который и упорядочил все мироздание, приведя его к состоянию беспредельной красоты и гармонии. Этот разум и есть Бог. Здесь можно провести следующую аналогию. Допустим, мы бросаем на поверхность стола горсть цветных мозаичных стеклышек. Сложатся ли они хоть когда-нибудь в какую-либо разумную комбинацию: орнамент, например, или рисунок? Никогда. Они всегда будут рассыпаться хаотически. Но если мы встанем перед беспорядочно разбросанным набором и по какому-то образу своего сознания расположим эти стеклышки в некоем порядке, то в зависимости от нашего желания получится и рисунок, и узор, и орнамент. Неужели же материя, будучи просто заброшенной в пустоту будущего мироздания, смогла сама организоваться в стройный и восхитительный порядок? Видимо, какой-то разум и воплотил в ней свой великий замысел, создав необъятную мировую комбинацию, поражающую нас своей абсолютной завершенностью и бескрайним совершенством.

Волюнтаристический (от лат. voluntas – воля, в смысле – возможность, способность, сила, могущество) аргумент исходит из того, что все существующее расположено в иерархическом порядке, то есть находится на разных ступенях или уровнях своих способностей, возможностей, сил. Первый и самый низкий уровень – это неживые тела, которые существуют, но не наделены жизнью, и поэтому они не активны, а пассивны (т. е. никаких собственных активных возможностей у них нет). Второй уровень – это живая природа, которая наделена жизнью, но не наделена разумом, и поэтому у нее возможностей и способностей к самостоятельной активности больше, чем у неживой природы, но меньше, чем у разумного существа – человека. Таким образом, третий уровень – это человек, который наделен разумом, но не наделен абсолютной волей, то есть может гораздо больше, чем неживая и живая природа, но не может всего, не является всемогущим. Следовательно, для завершения мировой иерархии совершенно необходимо предположить наличие (реальное существование) последнего, четвертого уровня или ступени. Это будет Бог, который обладает не только разумом, но и абсолютной волей, то есть является всемогущим.

Конечно же, эти пять аргументов-доказательств не столь безупречны, как математические, но тем не менее соответствуют всем требованиям логики и по-своему достаточно убедительны.

Проверь себя

1. Что представляет собой онтологический аргумент?

2. Как звучит космологический аргумент?

3. Изложите телеологический аргумент.

4. Какой из аргументов представляется вам наиболее убедительным?

Нравственные аргументы в пользу существования бога Теперь мы снижаемся еще на одну ступеньку в том, что я называю интеллектуальным сошествием (intellectual descent), проделанным теистами в их аргументации, и приходим к тому, что называют нравственными аргументами в пользу